Кусты зашевелились, и из них, приподнявшись на задних лапах, вышел ползун.

Подобно пингвину, он, переваливаясь, двинулся навстречу человеку, страшно знакомому мне, но человек стоял ко мне спиной и я не мог разглядеть его лицо. Ну повернись в профиль, просил я мысленно человека, я хочу тебя узнать!

Он повернулся в профиль, и я закричал:

– Эй, стойте, не уходите!

Ободрав грудь, я скатился вниз с дерева и кинулся к ползуну и Ирке, что стояла рядом с ним, подняв пистолет. Мне было видно, что ползун что-то объясняет ей, и когда я подбежал ближе, она уже спрятала пистолет, кинулась ко мне, широко расставив худые руки. Ирка повисла на мне и заревела, тыкаясь мокрым носом в меня и елозя ладошками по спине.

– Я же знала, – говорила она сквозь слезы, – я же знала, что ты живой! Врут они все, что тебя убили. Я же не зря тебя искала.

Волосы Ирки пахли дымом и солнцем.

Ползун стоял за ее спиной и покачивался на хвосте, будто не мог решить – бежать ему отсюда со всех ног или, наоборот, радоваться, что путешествие закончилось.

По дороге через болото Ирка успела мне рассказать, что искала меня, даже пробралась в питомник, она была очень осторожна и не попалась на глаза спонсорам. Одни ей говорили, что меня отравили вместе с птичкой Марусей, другие, что увезли. Людмила надеялась, что мы убежали – в ту ночь летало много вертолетов и съехалось несколько машин с милиционерами. Если бы я был убит, зачем такая суматоха?

– Тебя Маркиза послала? – спросил я. – Или ты сама?

– Маркиза знает, что я тебя ищу, но она сейчас так занята своими делами! Спонсор Сийнико везет ее в Аркадию – оттуда ее отправят в Галактический центр!

Слово «Аркадия» я услышал в тот день уже во второй раз.

– Зачем? – спросил я, имея в виду Маркизу.

– Чтобы исправить ее тело.

– А я собирался уже завтра идти в Москву, – сказал я.

– Искать нас?

– Искать кого-нибудь, чтобы сказать – в августе спонсоры начнут ликвидацию населения Земли.

– Знаю, – сказала Ирка.

И она погладила меня по руке.

– Не могу поверить, что это ты, – сказала она. – Ты загорел, стал такой здоровый. Тебя не узнаешь. Волосы совсем выгорели.

– А что такое Аркадия? – спросил я.

– Аркадия – это счастливый город.

– Счастливый город? На Земле?

– Я о нем слышала раньше, но никто из наших туда не мог попасть. Теперь Маркиза попадет туда. И мы тоже постараемся.

– Зачем?

– Чтобы найти правду, – сказала Ирка. – Я тебе все расскажу.

О ползуне я совсем забыл. Он пробирался за нами, стараясь идти след в след – он не выносил болота и открытой воды. Время от времени он издавал высокие скрипучие звуки, и Ирка тогда, не оборачиваясь, уговаривала его.

– Скоро придем? – пискнул он сзади.

– Скоро, – подтвердил я и спросил: – А почему я ничего не знаю об Аркадии?

– Мы сами недавно узнали. Спонсоры хорошо охраняют ее, – вступила в разговор Ирка.

– Но что это?

– Это счастливый город, в котором мы с тобой живем.

– Ирка, не неси чепухи! Ты можешь объяснить по-человечески?

Мне было приятно смотреть на нее. Ни шрамы на лице, ни выбитые зубы не портили для меня эту девушку. Я знал, что она хорошая и добрая. Может быть, Маркиза в тысячу раз красивее, но Ирка – мой друг.

– А ты почему сюда пришла? – спросил я.

– Потому что тебя искала. Маркиза хотела проверить, как ты живешь, как Сийнико держит свое слово.

– Я сам виноват, – сказал я. – Я слышал, как они обсуждали ликвидацию людей.

– И он перепугался? Конечно, он перепугался. Но Маркиза думала, что он не посмеет тебя убить. Ведь она тоже кое-чего знает.

– Она тебя послала?

– Я сама пошла. С ползуном.

– Ты была в питомнике? Говорила с Сийнико?

– Ты думаешь, я совсем глупая, да? Конечно, я с Сийнико не говорила, но я говорила с Людмилой и детьми. Многие не спали, многие слышали. И даже знали, в какую вы сторону ушли. Я решила – поищу вас здесь, в деревне, и на болоте. Вот мы и пошли. Да не пришлось искать – ты сам выскочил.

Она радостно ударила меня кулачком в бок.

– Осторожнее! – откликнулся я, перепрыгивая, балансируя на кочке. – Здесь же глубоко!

Малыш Сеня встретил нас у края болота. Увидев ползуна, он замер, в ужасе сунув в рот свой кулачок.

– Не бойся, мальчик! – крикнула Ирка. – Это мой друг.

Арсений не поверил и задом, задом отступил в чащу. Оттуда и глядел на нас.

Еще больше испугался отец Николай, который возился в своем огороде, поднял голову – и тут мы втроем!

Он решил, что дьявол во плоти почтил его своим визитом. Он крестил ползуна лопаткой, которая была у него в руке. Ползун – натура деликатная, застеснялся, что доставляет людям столько неприятных эмоций, и захотел вернуться в деревню. Пришлось мне сказать небольшую речь о благородной и несчастной расе ползунов, чьих детишек, только вылупившихся из яиц, уничтожают спонсоры.

Малыш к тому времени уже пригляделся к ползуну, вылез из кустов, подошел поближе и стал ладонью пробовать шерсть ползуна, который замер, чтобы не испугать мальчика. Отец Николай близко не подходил, часто крестился и никак не мог согреть в себе сочувствие к червяку. Он все равно подозревал нас в страшном розыгрыше, жестокой шутке, но смысла шутки он не понимал и потому на первый план не вылезал, а с темнотой ушел молиться в землянку, где у него стояли иконы. А мы не стали ему мешать и уселись на высоком месте, под сосной. Комаров было мало, костер мы зажигать не стали, чтобы не рисковать.

– Ты нам нужен, – сказала мне Ирка. – Ты не думай, что я тебя искала, потому что к тебе неравнодушна.

– Я не думаю. – Я не смог сдержать улыбки.

– Ты нам нужен, чтобы пробраться в Аркадию.

– Отлично, – сказал я, не задумываясь о смысле слова.

– У нас мало времени. Нам нужно сорвать их планы.

– Хоть сейчас, – сказал я с облегчением. Честно говоря, в последние недели я уж стал бояться, что я единственный человек на Земле, который хочет выгнать спонсоров. Я уж думал, что все остальные довольны. Всем дали колбасу, и по пятницам отстреливают.

– А он? – спросил я, показывая на ползуна, который свернулся тугим кольцом, баранкой, размером с шину грузовика.

– Ты помнишь, как мы с тобой на кондитерской фабрике работали? – спросила Ирка.

– Еще бы не помнить!

– Ты не думай, что я случайно там была. Мы там яйца ползунов воровали, помнишь? Потому что этот ползун уже с нами был и все рассказал.